Сняла «розовые очки» и стала сильной. Как я пережила годы насилия и унижений в браке

Иллюстрация: Татьяна Зеленская для Kloop.kg

Ее карие глаза живо смотрят на мир — кажется, что этой девушке все по плечу. Пока она была замужем, она носила платок и собирала свои длинные волосы в косичку. Теперь они свободно развеваются на ветру. Тот ужас, который она пережила, не виден окружающим — внешне о нем напоминают только шрамы на ее теле.

Kloop.kg начинает публиковать истории женщин, переживших семейное насилие. Это история Алтынай (имя изменено). В свои 26 она пережила многое: муж ее избивал, свекровь унижала, а после они хотели отобрать у нее детей. Но она победила в этой борьбе.

Записала Александра Титова.

Я родилась в Бишкеке. Родители развелись, когда мы с сестренкой были еще маленькими — нас воспитывала только мама. Она всегда работала и обеспечивала нас всем самым лучшим. Можно сказать, что я изнеженная особа — мама так заботилась о нас, что я до замужества даже не готовила ничего. Она окружала нас лаской и трепетной заботой.

Лет в 19 — я тогда уже в КНУ училась — я познакомилась со своим будущим мужем. Он был старше меня на два года. Тогда еще социальная сеть «Агент» была популярна — он мне сразу написал: «Давай встретимся? Понравимся друг другу — так понравимся, а нет — что время терять на общение?» Я согласилась. В тот же вечер он приехал, а я его как увидела, так и влюбилась.

Сейчас, вспоминая все это, я понимаю, что тогда была наивной дурочкой в «розовых очках». Помню, как восхищалась им: «Ой, прям идеальный!» Знала, что он не работает, что его родители обеспечивают. Он не знал, как деньги зарабатываются и ни разу не пробовал даже. Но когда человек влюбляется, он обо всем забывает и ему наплевать на все. Есть деньги или нет — главное, чтобы рядом был.

Мы начали встречаться. Через некоторое время он меня с мамой познакомил, и уже тогда я подумала: «Блин, что за мама, как же не повезло мне…»


Она была такой властной женщиной и сразу дала понять, что все должно быть так, как она говорит. Тогда я зауважала ее.


«Она такая сильная женщина, – думала я, – мало, кто такое вынесет». Она сама в этой семье зарабатывала, кормила мужа, двух сыновей и жену одного из них. У нее был настоящий мужской характер – я сама такой сейчас стала.

Мы с ним недолго встречались — было уже два месяца, когда я узнала о том, что беременна. Я хотела сделать аборт, но перед этим решила посоветоваться с ним.

А он взял и маме своей рассказал.

Она сначала назвала меня «гулящей» и не поверила, что я от ее сына беременна. Но он настаивал, что ребенок его. И тогда она решила встретиться с моей мамой. Они встретились в кафе без нас, там решили, что аборт делать нельзя, и нужно женить нас.

Моя мама рассказывала, что семья мужа вела себя очень высокомерно: «Вот у нее отца нет. Мы не знаем, какое воспитание она получила!» Давили именно на то, что у меня нет отца, и из-за этого я распущенная. Моя мама сдержалась, не стала ругаться и шла им навстречу. До этого она спрашивала меня, хочу ли я замуж, люблю ли я этого человека. Раз люблю, она сделала все, чтобы я вышла за него замуж.

Свадьбу сделали дома, но моя мама все равно собрала мне приданое и передала им. Мне главное было, что у меня будет ребенок от любимого, что я буду жить с ним. Ради этого я готова была быть самой терпеливой келинкой.

Поначалу свекровь была очень добра ко мне, потому что я была беременна девочкой, а у нее были только сыновья — она очень хотела внучку. Старшая келинка за шесть лет брака со старшим сыном так и не родила.

После того, как я родила, свекровь начала вести себя так, будто это ее ребенок.


Она даже не спрашивала меня, когда забирала мою новорожденную дочку в гости, куда не то что меня, даже сына не брала.


Ко мне сразу стали относиться пренебрежительно — часто она психовала, гремя посудой — показывая, что я её якобы плохо помыла. Вещи мне никогда не покупали, а про новый телефон и думать нельзя было, когда ее сын разбил мой старый.

Другой проблемой было то, что муж не работал. Его родители договаривались со знакомыми, я с ним вместе ходила и собирала документы для устройства на работу. Он шел работать, а спустя неделю уходил с работы. И каждый раз было так — он постоянно находил причины, чтобы не работать.

Его мама странно себя вела — мне постоянно говорила: «Почему Акбар не работает, говори ему, чтобы работал!» А когда у нас с ним из-за этого случались скандалы, вставала на сторону сына и ругала меня за то, что я на него давлю.

Я перевелась на заочку и старалась все успевать: готовила, убиралась, на всю семью стирала — всего нас было шесть взрослых и моя маленькая дочка. А муж то лежал дома и телевизор смотрел, то гулял с пацанами на улице. Поэтому мы ругались. Поначалу он просто мог грубо сказать: «заткнись», или бороться со мной, немного толкнуть.

Но однажды, когда я уже была беременна вторым ребенком, я опять сказала ему, что нужно работать — мне было жаль свекровь, которая работала на всю семью. А он так сильно меня ударил по лицу, что я упала. Я схватила сумку с вещами для дочки и ушла, в чем была. Настолько он меня довел физически и морально.

Он за мной даже не побежал, только с балкона посмотрел, как я ухожу. Может он подумал, что я пошла гулять с дочкой?

Я позвонила маме с телефона продавщицы из магазина — мой телефон муж разбил — она забрала меня домой.

А потом начались звонки от них на телефон моей мамы. Но я не брала трубку — понимала, что люблю его и, если он попросит вернуться, мне будет трудно ему отказать. Думала, что он прощения попросит — тогда наивная была, не верила, что есть люди, которые никогда не просят прощения. Они считают, что они всегда правы, а все вокруг виноваты.

Потом свекровь позвонила на домашний. У нас нет там определителя, и я взяла трубку. Она начала на меня кричать и сильно материть: «Че ты натворила? Че ты семью позоришь? Зачем ушла? Зачем тогда замуж вышла?» У меня не было сил ругаться с ней и терпеть ее ругань тоже. Поэтому я ей сказала: «Как остыните, потом поговорим». Она продолжала звонить, я уже не брала трубку. Потом свекр пришел домой к маме, ругал ее за то, что она меня забрала и не отвела обратно к ним.

У меня были на руках все документы, и я на следующий же день пошла и подала на расторжение брака.


Суд долго рассматривал мой иск — судья верила моей свекрови, что я сама виновата и типа плохая келинка.


Они там скандалы устраивали. А у меня последний месяц беременности, мне было тяжело там просто находиться. Я скорее хотела развестись. Но судья дала нам три месяца на примирение из-за моей беременности.

В это время моя дочка была со мной, но по решению суда отец должен был видеться с ней. И я не мешала: мы встречались в парках, гуляли, фотографировались — вели себя как обычная семья.

Но я тогда зря расслабилась. Как-то он предложил проводить нас до подъезда. Мы пришли домой, я уже открывала дверь, а он резко схватил дочку и побежал. Бежать за ним я не могла — тогда уже был предпоследний срок беременности, живот был огромным, так что я только смогла увидеть, как он увез моего ребенка.

Мы с мамой пошли в РОВД писать заявление, а как писать — не знаю. Дочка же с отцом. Все равно написала, что девочку мою украли. В милиции сначала были на моей стороне, а после того, как моя свекровь с ними поговорила при вызове в РОВД, они начали по-другому на меня смотреть — стали говорить: «Ты же гулящая».

В итоге в милиции решили, чтобы девочка была сначала у меня три дня, потом у него. Я устала каждый раз ездить с милицией забирать свою дочку и сказала ему — пусть до официального развода ребенок побудет у тебя.

Потом я родила. Муж в первый раз извинился и попросил вернуться к нему. Я подумала, что устала от всего, и может быть рождение у нас мальчика все изменит, поэтому согласилась. Мама расстроилась и сказала, что ничего одобрять не будет, и помогать больше не будет, если я снова попытаюсь уйти от них.

И я ведь действительно пожалела, что вернулась — снова начались нападки от свекрови с ничего: посуду не так помыла или кушать не то сварила. А я только и делала, что молилась: «Аллах, дай мне терпения!»

Муж стал часто пропадать: сначала его день не было, потом два, потом неделю. Поначалу я звонила, искала его, а потом поняла, что у меня двое детей и его семья — мне нужно о них заботиться. У меня нет времени сидеть на телефоне — дети маленькие, надо выполнять свои обязанности по дому.

Он ведь бил меня, и мне даже было легче, когда его дома не было.


На вопросы, где был, бил так, что мне потом было трудно вставать в полный рост. А свекровь просто смотрела на это, а потом и сама начала толкать меня, давать затрещины.


Я убегала к маме, пока свекровь была на работе, а она меня возвращала им. Говорила: «Сама так захотела — живи и терпи». Муж приходил домой только покушать — жил как квартирант. Свекровь постоянно была мною недовольна и за все ругала.

Наступил момент, когда она меня просто довела. Целую неделю я ничего не делала: готовила, стирала и убирала только для детей. О всей семье вообще перестала заботиться. Мне хотелось, чтобы они увидели разницу, чтобы они поняли, что это тоже труд.

Как-то я вернулась с детьми с прогулки, а свекровь была дома. Она вдруг схватила меня за косичку и ударила по щеке. У меня от этого чуть глаза не вылетели из орбит. Я в шоке просто проговорила: «Собака». Тогда мне хотелось высказать все, что накипело, но я сказала только это.

Она на меня налетела: «Ах ты тварь, ты меня собакой назвала?!» И начала меня бить, а потом схватила за волосы, вытолкала босиком на лестничную площадку и захлопнула дверь. Я тарабанила в дверь, просила отдать детей, но никто мне не открыл.

Иллюстрация: Татьяна Зеленская для Kloop.kg

 

Я пошла к соседке тете Соне — сначала просто заикалась и плакала. Она дала мне валерьянки, и когда я успокоилась, все ей рассказала. Тетя Соня сказала собрать соседей — я пробежалась в ее калошах по всем, собрала их. И они тоже меня поддержали — раз выгоняет, то пусть с детьми.

В ответ им свекровь сказала, что не выгоняла меня — будто я сама босиком выбежала. А на лице у меня уже синяк под глазом наплыл — только представьте себе. Сама себя ударила и убежала — вот такая я неадекватная.

Она из-за возмущения соседей стала говорить мне: «Все, моя девочка, заходи домой, все хорошо будет».


Но я уже понимала, что никогда не переступлю порог их дома. Так ей и сказала.


Тогда она сказала: «Вот видите, что она делает? Видите, какая она?» — и закрыла дверь снова. На требование отдать детей не отвечала больше.

Соседи разошлись. Я не знала, что делать — села возле подъезда и стала ждать. Тогда уже муж подошел — я ему рассказала все. Потом попросила вывести мне моих детей. А он вышел спустя несколько часов и заявил, что я сама виновата.

Я ему сказала, что забуду все побои ради детей и него, попросила начать жить отдельно. Он согласился и отправил меня жить к старшей сестре. Через два дня он мне позвонил и рассказал, что свекровка и его из дома выгнала.

Моя знакомая узнала о нашей ситуации и разрешила нам месяц пожить в квартире, которую она собиралась сдавать. Мы с мужем убрали там все и поехали за детьми и вещами.

Свекровь начала швырять в нас наши вещи — толком и собрать ничего не получилось. Детей отдала, в чем были: ни игрушек, ни сменного белья. Документы тоже наши не отдала. Мы решили, главное, что детей отдала, а остальное потом заберем.

Моя мама дала нам денег на продукты. Месяц мы жили нормально на съемной квартире. Ну, как нормально — муж работать отказался, деньги заканчивались, я стала искать работу. Я пыталась с ним договориться, что я буду работать, детей отдадим в садик, а он их будет туда водить. Он мне заявил: «Я че, баба что ли, дома сидеть?»

Меня это так обидело — он ведь и так за четыре года нашего брака только и сидел дома да с пацанами гулял на улице. Но не стала ругаться — понимала, что он все равно меня не услышит и не поймет.

Как-то я ходила в поисках работы, и тут муж мне звонит и говорит, что приехал его брат и забрал детей к себе. Говорит, «деньги же закончились». Я стала на него кричать, что это мои дети и, не посоветовавшись со мной, он не должен был так поступать.

Мы поехали к его брату, а их дома не было. Оказывается, они с моими детьми ушли в гости. Я начала плакать, требовать привезти мне моих детей.


Муж схватил меня за волосы и стал пинать по телу, по голове, по лицу. Только я немного оклемаюсь — опять бьет. Он просто издевался надо мной.


Потом он ушел. А у меня так болела голова, что я даже не понимала, где я. Хорошо, телефон он не отобрал — мои подруги нашли меня и отвезли в больницу. Там я сказала, что упала. Было видно, что меня избивали, но я все равно наврала врачам, что упала.

Муж вернулся домой и помирился с матерью. Потом позвонил мне и пообещал, что, как найдет работу, мы снова съедем на съемную квартиру и начнем нормально жить с детьми, а пока мне нужно подлечиться.

Я поверила ему снова. Потом, когда пришла в себя, он забирал детей, мы встречались и гуляли в парке. Я вроде успокоилась — ждала, когда мы снова будем жить вчетвером: он, я и наши дети. Простила ему последнее избиение.

А потом мне пришла повестка в суд на развод и определение места жительства детей.

От этого двуличия я остолбенела. Пошла в суд, а он там стоял как ни в чем ни бывало… В суде нас сразу развели, детей отказались делить, но с определением места их проживания — с отцом или со мной — медлили.

Я нашла работу. Пока шел судебный процесс, я полгода не видела своих детей. Каждый раз семья мужа не открывала мне дверь и игнорировала просьбы хотя бы на час дать мне пообщаться с моими же детьми. Меня даже в садик не пускали — свекровь постоянно настраивала людей против меня.


Мне было так плохо, что я постоянно пила димедрол и спала. А потом будто что-то включилось, и я решила бороться.


Я стала изучать все касающиеся моего положения законы, собирать документы и медленно, но шла к своей цели. На суде муж с родственниками говорили, что я неадекватная алкоголичка — я требовала доказательств. И судья мне поверил, что это все наговоры, потому что я действительно никогда не пила и ни в одном клубе меня ни разу не видели.

Через Ассоль Молдокматову я обратилась в организацию «ООН-женщины», которая предоставила мне адвокатов — со мной на суды стали ходить четыре опытных юриста, от их поддержки я зацвела. Я начала верить, что смогу забрать своих детей. Так и получилось — по решению суда мне их отдали.

Правда, вместо поздравлений муж вывихнул мне руку — так сильно сжал, что она была близка к перелому. Я написала на него заявление. Меня отговаривали соцработники, но зато я получила судебное решение, согласно которому он больше не имеет права ко мне приближаться.

Сейчас я живу новой жизнью: работаю в своей студии красоты, учу языки —  мечтала же стать переводчиком — и воспитываю своих деток. Они до сих пор боятся, что мама может исчезнуть, но теперь я точно знаю, по каким законам судиться с теми, кто захочет у меня их забрать.

Жизнь в этой семье сделала меня очень жестким человеком. Сейчас у меня больше мужской характер, и мне нравится, что я стала сильной. Но о новом замужестве я не хочу думать — сильно обожглась. Я очень резко общаюсь теперь с мужским полом.

Всем девочкам я хочу посоветовать не бояться — особенно если пугают, что заберут детей.


Согласно исследованию Ассоциации кризисных центров Кыргызстана, почти 83 процента женщин страны подвергаются психологическому, моральному, сексуальному насилию в семье. Только по одному из 42 расследованных случаев суд признал обвиняемого виновным.

В Кыргызстане работают кризисные центры — там вам могут помочь, если вы пережили или переживаете насилие в семье: оказать психологическую и юридическую помощь и предоставить убежище.

Бишкек:

• Кризисный центр «Сезим», телефон доверия: (312) 512-639; (312) 512-640

• Центр Милосердия: (312) 644-871

• Кризисный центр «Шанс»: (312) 435-301

Ош:

• Центр по гендерной и психологической помощи: 0 (772) 702-640

• Кризисный центр «Ак Журок»: 0 (3222) 297-57, 0 (3222) 459-76

Больше контактов кризисных центров, работающих в Кыргызстане, вы найдете по ссылке.

1 Trackback / Pingback

  1. Спасла себя сама. Как я перестала оправдывать мужа и убежала от семейного насилия — Доступ к правосудию

Оставить комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован.


*